Территория Донских казаков

Прибытие к Донским казакам в Казанскую – Дом атамана – Опасности в стране - Путешествие по воде - Развлечения и танцы народа – Выезд – Степи - Река Lazovai - Визит в лагерь калмыков - Их бренди, изготавливаемое из кобыльего молока – Личное знакомство с калмыками - Искусство, доспехи и оружие - Развлечения и условия жизни – Acenovekaia – О сурке, или степном байбаке – Суслик - Природа сел, нанесенных на русской карте - Отставшие от армии - Различие между казаками степей и Дона – Каменская - Чугунолитейки Lugam - многочисленные лагеря калмыков – Прибытие в Аксай

Есть что-то очень боевое, и даже угрожающее, при первом взгляде на казака. Его горделивый и величественный вид; его высокие приподнятые брови и темные усы; его высокий шлем из черной шерсти, украшенный малиновым шлейфом, и белая кокарда; его осанка; и легкость и элегантность его походки – придают ему очень важный вид. Мы видели их в значительном количестве в Казанской, они располагались около своих домов и общались друг с другом, и было их так много, что казалось, как будто мы находились в их столице. Их одежда была гораздо богаче, чем в остальной России, хотя все были одеты в военную форму. На каждом была синяя куртка, отороченная золотом и с шелковой подкладкой, которая застегивается на крючки по всей груди. Под курткой шелковая рубашка, нижняя часть которой была скрыта кушаком. Большие и широкие штаны, как правило из того же материала, что и куртка, удивительно чистые, закрепленные высоко над талией, и ниспадавшие на сапоги. Сабля не носится, кроме как верхом, в путешествии, или на войне. Вместо нее палка или трость, с набалдашником из слоновой кости, которую каждый казак несет в руке, как часть своего костюма; причем он готов оседлать своего коня в любой момент в мгновение ока. Их шапка или шлем является наиболее красивой частью их костюма. Она значительно добавляет им росту: и придает, совместно с усами, значительную воинственность их фигуре. Они обычно стригут свои волосы коротко по кругу, но не на темени. Волосы, как правило, темные, густые и совершенно прямые. Некоторые из них имеют привычку носить в мирное время, вместо куртки, длинное платье без пуговиц.
Кушаки бывают желтыми, зелеными, или красными, хотя, как правило, черные; и еще они носят большие военные перчатки. Нет народа в мире более аккуратного в том, что касается одежды: и, будь то молодой или старый, кажется, это относится ко всем. Спокойная жизнь, кажется, совсем не интересует их. Они не заинтересованы в мирном труде и страстно любит войну, кажется, огорчаясь длительным миром.
Атаман, или глава станицы, подошел к нам с очень большим уважением и покладистостью, как только мы прибыли. Заметьте, что в то же время, было дано распоряжение для всех жителей, не покидать станицу без его ведома до тех пор, пока каждая вещь, потребная путешественникам, не будет им предоставлена. Он предложил проводить нас в покои, как он сам выразился; и пригласил нас для этого в свой дом, который он предоставил полностью в наше распоряжение. Он был приятно расположен над Доном, с открытой крытой аркой, или деревянной галереей, в которой мы завтракали и обедали, пока оставались там. Его помещение с припасами было во дворе; и он распорядился, чтобы его жена и дочь открыли его для нас. Мне было любопытно заглянуть туда. Оно было заполнено льдом, на котором я заметил стерлядь и другую рыбу из Дона и другие роскошества. Дом был безупречно чистым и удобным, настолько, что мы не смогли устоять перед настойчивым призывом для нас, остаться на короткое время, чтобы изучить нравы казаков в городе почти столь же большом, как и их столица.
Было забавно наблюдать почтительное отношение к атаману. Если он призывал любого из жителей по делу, даже тривиальному, они выражали свое почтение перед ним, стоя с непокрытой головой, как и в присутствии коронованной особы. Но в момент, когда собрание было распущено, он находился среди них без всякого особого внимания к нему, не получая никаких больших знаков уважения, чем любой другой казак. Это должность выборная, но если атаман особенно популярен, он может сохранить свое назначение, переизбираясь в течение многих лет. Я считаю, что это не часто случается. Наш хозяин был избран в первый раз, а его предшественник был сменен, когда подошел срок. Вскоре мы поняли, что казаки характеризуется большим жизнелюбием и оживленностью: мало склонны к усердным занятиям, но склонны к развлечениям, и жестоки, если пробуждаются их страсти. Своим танцам, застольным песням и обсуждениям они предаются с большой горячностью. У них обилие превосходной еды, и столько коньяка, сколько они захотят выпить. Поэтому удивительно, насколько хорошо организован порядок в их станицах.
Однако неподготовленный путешественник может наслушаться ложных фактов, которые жители каждой страны внедряют в сознание посторонних людей, которые хотят изучить любой удаленный кусок их территории. Не возможно во все времена игнорировать такое отношение, особенно когда оно исходит от лиц высшей власти, которые претендуют на точное знание фактов, которые они пытаются обосновать. В России не было человека любой респектабельности, с которым мы беседовали на тему нашего путешествия, и кто не стремиться убедить нас в опасности путешествия по тому, что они называли "пустыни донских казаков". Такие вещи как правило доходят до абсурдности и действительно, вводят в заблуждение. Среди россиян, действительно, мы были постоянно в опасности, как от разных уложений, которые было опасным даже обнаружить, так и от оскорблений, из-за которых было страшно возмущаться, и в обоих случаях последствия угрожали нашей безопасности.
Первый взгляд на казаков показал нам храбрых, щедрых и гостеприимных людей. Если мы спрашивали русских об опасностях пути, нам говорили о районах кочевых калмыков; но как мы потом обнаружили, тревожиться было не из-за чего даже в разных лагерях этого своеобразного народа. В Paulovskoy нам сказали, что императорский курьер был остановлен с почтой. Мы в первую очередь сомневались в том, а затем пришли к выводу, что если почта действительно была украдена, кража была совершена русскими, теми кто поднял шум, а не казаками, на которых возлагали вину. На войне, русские считают их отчаянным и опасным врагом; и многие горькие воспоминания о поражениях побуждают их поносить людей, которых они боятся. Казаки вправе, действуя по отношению к русским, поступать так, как они это и делают; то есть, избегают общения с народом, ассоциация с которым может только навредить, и никак не ведет к прогрессу их общества. После этих замечаний, тем не менее, следует признать, что мы были вынуждены принять конвой через казачьи территории, и разместить на страже нашей повозки в ночное время охранника; меры предосторожности, которые вызывали насмешки людей, среди которых мы путешествовали. Но даже сами казаки признавали их необходимость, "на всякий случай", - говорили они, "от калмыков".
Одно злое следствие, которое вытекает из уделения внимания россказням об опасностях, это привычка получения ложного представления даже от самых безобидных и незначительных инцидентов. Первую ночь нашего пребывания среди казаков, мы были полны фантазий. Атаман был в состоянии алкогольного опьянения, и, в сопровождении своей жены, отправился в глубь страны, оставляя дом в наше распоряжение. Так как мы слышали яростную перебранку без дверей, и видели атамана в углу двора, часто шепчущимся с другими казаками и указывающим на нашу повозку, эффект от глупых историй, которые мы слышали, начали работать, и мы уже представляли что идет какая-то подготовка, чтобы ограбить нас; для чего необходимо было отослать атамана и его жену, так как они в противном случае могли бы быть ответственны за нашу безопасность. Задержание наших слуг увеличило подозрения; и мы пришли к выводу, что такой сюжет наиболее вероятен. Поскольку это произошло, у меня есть все основания полагать, что старый добрый атаман только давал указания о нашем имуществе, и как и все в состоянии алкогольного опьянения лица, придавал важное значение наиболее тривиальным делам, таким как ремонт наших колес, и нескольким другим мелочам, которые мы хотели бы исправить. Как легко для путешественников в таких обстоятельствах поднять тревогу по пустякам, чтобы защитить себя от опасности; обидеть тех, кто желает тебе добра, а не зла; и наконец, настраивая себя на побег, когда не было ни малейшего повода для опасений!
Вечером нашего прибытия нам нанес визит атаман одной из соседних станиц, который оказался тут. Он описывал путешествие вниз по Дону до Черкасской как очень приятное, но утомительное; и что для его совершения потребуется как минимум месяц. Комары также являются большой проблемой, а путешествию также препятствуют частые отмели на реке.
Ниже города, который стоит на западном берегу Дона, мы увидели реку, протекающую через девственную страну с деревьями и цветами, и обильной растительностью, которая всегда нависает над ее пологими берегами; но все, что за этими пределами, пустынно. Я купался часто, и нашел течение очень быстрым. Прекрасной стерлядью, пойманной здесь, нас часто потчевали во время нашего пребывания. Еще одна большая рыба также ловится в этой реке, похожая на леща, но напоминающая стерлядь по вкусу. Нам подали одну, которая весила половину пуда (восемнадцать фунтов).
Женщины здесь очень красивые. В магазины поставляются предметы роскоши, которые я не ожидал здесь найти, такие, как кусковой сахар, дорогостоящие шелка и друге изделия крупных городов. Но больше всего было сабель. Казаки называют это оружие шашки, поляки и малороссы, сабли. Мы обнаружили что часто используется что-то вроде волынки. Куклы, распространенные в Калабрии, и распространяемые жителями этой части Италии по всей Европе, были очень в моде здесь. Калабрийцы управляют ими с большой ловкостью, и часто собирают толпы на улицах Лондона и Парижа. Мы видели также казачий танец, который сильно напоминает танец цыган в России, и наш английский хорнпайп. Как и любой другой национальный танец, это вседозволенность. Как только женщина отступает или подходит, танцор выражает свое желание или разочарование, но, так как танец адаптирован для исполнения в маленьких помещениях, в которых такие упражнения в основном и проводятся, то исполнители перемешиваются. Особенно впечатляют движения тела, особенно рук и головы, в сопровождении коротких и внезапных вскриков и свиста. Метод движения головой от одного плеча к другому, пока руки держатся возле ушей, является общим для танцев всех татар, китайцев, и даже обитателей островов Тихого океана.
Вечером 16 июня, мы покинули эту гостеприимную станицу, переплыв Дон на плоту. Жители дома, в котором мы были так комфортно распределены, твердо отказались принять оплату за все доставленные им неудобства. Ничто не смогло заставить их удовлетворить нас, приняв какое-либо вознаграждение. "Казаки, - сказали они, - не продают свое гостеприимство."
Вид Казанской с южной стороны реки очень хорош. Ее большие церкви, с многочисленными куполами, возвышаются в центре. Справа и слева, аккуратные и многочисленные деревянные дома. Во всех частях реки ниже Казанской, кажется, что поток идет над слоем мела; и берега мягко поднимаются из воды, как в South Downs в Сассексе. Дальше вниз, возле самой кромки воды, низкие перелески деревьев почти всегда сопровождают течение реки, но они уменьшаться по мере того как она приближается к Черкасской,
жители которой получают все дерево с Волги.
Как только мы покинули Казанскую, мы вступили в степи, чтобы пересечь их до Черкасской. Они не возделаны, однако, мрачные и пустынные в течение зимы, летом это прекрасные луга. Трава поднимается по колено, полная цветов. Никто не собирает эти растения. Почвы, хотя и не возделаны, но очень хороши. Мы миновали несколько дубов в первой части нашего путешествия, у которых были крупнейшие листья, которые я когда-либо видел. Наш казачий эскорт скакал впереди нас, они с их длинными копьями были большим подспорьем в расчистке дороги от караванов, и в выискивании лучшего пути для кареты. Мы были довольны нашей маленькой армией, все двигались быстро; но я подумал, что это избавило нас от встреч, если истории, которые мы слышали о бандитах в степи, действительно были правдивы. Лично мы были полностью безоружны, за исключением наших сабель. Мы надеялись поэтому исключительно на наших казаков, которые, казалось, высматривали хоть что-либо, обещающее хоть малую стычку, и гордились своей занятостью, рыская по степи, вооруженные пистолетами, саблями и пиками двенадцати футов в длину.
Таким образом эскортируемые, мы прошли тридцать верст до вечера, и провели ночь в болотистом месте, где также остановился ряд караванов. Комары были в огромном количестве, и очень досаждали. Наши казаки спали всю ночь на сырой земле, под открытым небом, почти голые, вокруг нашей кареты. Атмосфера в такой стране летом очень пагубна. Она похожа на Понтийские болота в Италии: тростники и камыши, в которых был слышен постоянный шум лягушек и жаб, чье кваканье пересилило все остальные звуки в течение ночи. Но утром, хор разнообразных птиц, жужжание бесчисленных насекомых, и приятный внешний вид цветущей степи, придал живость плоскому и широкому тракту, и мы возобновили наше путешествие. Это место называли Tichaia; и отсюда берет исток река Lozovai. Мы последовали вдоль медлительной и почти стоячей воды через степи, к месту, называвшееся, Verchnia Lozovaia. На ее берегах я собрал sinapis nigra и convolvulus arvensts, или обыкновенный вьюнок, хорошо известный в Англии.
Мы наблюдали лагерь калмыков, не далеко от тракта, по которому проезжали, он лежал в степи справа. Мы сильно хотели посетить этот народ, и посчитали целесообразным направить часть нашего казачьего эскорта вперед, для того, чтобы проинформировать их о нашем желании посетить их и спросить у них разрешения. Вид нашего приближающегося отряда, казалось, поверг их в большое смятение. Мы наблюдали, как они, бегая взад и вперед от одной палатки к другой, перемещали некоторые свои товары. Когда мы, спешившись, приблизились, около полдюжины гигантских фигур подошли к нам, совершенно голые, за исключением ткани, повязанной на талии, и черными волосами, заплетенными в длинную косичку. Они начали говорить очень быстро, несколько грубо, так что мы были немного напуганы. Я пожал руку первому, который, казалось, успокоил их, и мы были приглашены в большой шатер. Возле его входа висело некоторое количество конской плоти, с конечностями собак, кошек, сусликов, крыс, и т.д., сушась на солнце, и совсем черные. В палатке мы обнаружили несколько женщин, хотя и трудно было отличить пол, так ужасен и бесчеловечен был их внешний вид. Две из них, покрытые жиром, были lousing друг дружку; и это удивило нас, потому что они не прекратили своей работы, даже после того, как мы вошли. Через решетку в шатре, мы увидели нескольких молодых мужчин, подглядывавших за нами, с более красивыми чертами лица, но без сомнения калмыков, с длинными черными волосами, висящими толстыми косами по обе стороны лица, и скрепленными на концах кусочками свинца или олова. В ушах они носили украшения, очень неправильной формы, сильно напоминающее жемчуг. Старые женщины ели сырое конское мясо, вырывая еге из больших костей, которые они держат в своих руках. Другие, присев на землю в своих шатрах, курили трубки не более двух дюймов в длину, как у лапландцев. В других отношениях эти два народа, хотя оба восточного происхождения, и оба кочевые племена, имели мало сходства. Образ жизни калмыков гораздо лучше чем у лапландцев. Шатры лучше построены, прочнее, более просторные и содержат многие радости жизни: например, очень теплые и очень хорошие кровати, красивые ковры и коврики, бытовые приборы и предметы искусства и науки, живописи и письма. Калмыки высокие, лапландцы маленькие. Я не уполномочен в сравнении племен столь отдаленных друг от друга, но утверждаю из моих собственных наблюдений, что оба восточные, характеризуются схожими привычками и внешностью; в общем, отложу все дальнейшие иллюстрации до тех пор, пока не представится более подходящая возможность. У меня будет возможность много поговорить о лапландцах в другой части моего путешествия.
Я услышал о кумысе, бренди, калмыки говорят, что делают его из молока кобыл. Способ приготовления этих напитков различен. По информации, которую я смог получить, не только здесь, но и во многих других лагерях, которые мы впоследствии посетили, они имеют различные модификации одного и того же напитка. Мы привезли литровую бутылку, и считаем, что это очень слабый коньяк, в отличие приготовляемого шведами и другими северными народами.
Покрытие их шатров состоит из аккуратно и хорошо сделанных ковров, таких, какие мы видели привезенными из Индии, а также войлока или грубой шерстяной ткани. Всякий раз, когда калмык женится, он должен построить один шатер, и для каждого ребенка также. Если муж умирает, его вдова становится собственностью его брата, если тот решит принять ее. Различие между замужней и незамужней женщины в их прическах. Замужняя женщина носит волосы в прическе и они спадают на ее плечи, по бокам ее лица, но девушки носят только одну косу посередине спины. Их шатры круглой формы, возле которых мы наблюдали группы детей, от пяти до четырнадцати, играющих в уже упоминавшуюся в России игру. Мы в восторге сделали ставку в несколько копеек. Они были совершенно голые, и с виду совершенно черные. Дальше, паслись стада их верблюдов.
Из всех жителей Российской империи, калмыков наиболее отличают их манеры. Их внешность довольно атлетична. Их волосы грубые и черные, их язык резкий и гортанный. Они населяют Тибет, Бухару и страны, лежащие к северу от Персии, Индии и Китая, но вследствие кочевого образа жизни, они могут быть обнаружены во всех южных регионах России, даже на берегах Днепра. Казаки уважают их и роднятся с ними. Этот союз иногда производит женщин очень впечатляющей красоты, хотя нет ничего более отвратительного, чем калмыки. Выдающиеся и широкие скулы, очень маленькие глаза, широко отделенные друг от друга; плоский и широкий нос, грубые, жирные волосы, черные как смоль, скудные брови, и огромные выдающиеся уши, представляют не очень привлекательный портрет.
Их женщины необыкновенно выносливы, и на лошадях опережают сопровождавших их мужчин в гонке. Истории, связанные с обычаем размещения кусков конины под седлом, чтобы подготовить их для еды, совершенно правдивы. Они признали, что это обычная практика среди них в путешествии, и что мясо становится нежным и вкусным. В их больших лагерях всегда есть ремесленники по меди, латуни, железу; иногда ювелиры, которые делают безделушки для своих женщин, идолов из золота и серебра и сосуды для алтарей; также лица, опытные в инкрустации, эмали, и многих искусствах. Один очень примечательный факт, который я колебался бы в отстаивании, если бы я не нашел этому подтверждения в наблюдении других путешественников, это то, что испокон веков восточные колена калмыков обладали искусством приготовления пороха. Большинство калмыков, когда собираются на войну, защищают голову шлемом из стали, с золоченым гребнем, на котором закреплена сетка из железных колец, спадающая на шею и плечи. Они носят на своем теле, в восточной манере, бронь аналогичной работы, созданную из железных или стальных колец, которая принимает форму тела, и должна поэтому скорее называться рубашкой, чем кольчугой. Самые красивые из них производятся в Персии, и оцениваются как эквивалент пятидесяти лошадей. Более дешевые сделаны из сплавов олова, и продаются только за шесть или восемь лошадей; но они являются более распространенными среди китайцев, и на территории Моголов. Их оружие пики, луки и стрелы и сабли. Только богатейшие имеют огнестрельное оружие, и оно же рассматривается как знак отличия, который всегда держат при себе.
Они не пристрастились к пьянству; их праздники например продолжаются в течение половины дня, без перерыва. В таких случаях, каждый приносит свою долю коньяка и кумыса, и весь запас помещается на земле, под открытым небом, гости образуют круг, сидящих вокруг него. Один из них, становится виночерпием. Молодые женщины садятся среди мужчин, и начинаются песни о любви или войне, сказочных приключений, или подвигах. Во время всей этой церемонии, никто не видел, чтобы кто-то встал из круга, и ни один человек не прерывает гармонии опьянением. В долгие зимние ночи, молодые люди обоего пола забавляются музыкой, танцами и пением. Их народный музыкальный инструмент - балалайка, или двухструнная лютня, которую часто изображают на своих полотнах. Эти картины сохраняют очень интересные памятники древнего суеверия восточных наций: поскольку они представляют нам объекты языческого поклонения, общих для ранней мифологии Египта и Греции. Искусство живописи и музыки, как можно предполагать, подлежало незначительному изменению в разные периоды их истории. Их танцы состоят больше в движениях ладоней и рук, чем ног. Зимой они также играют в карты, шашки, нарды и шахматы. Их любовь к азартным играм настолько велика, что они проводят свои ночи в игре, и могут проиграть в один заход все, чем обладают, даже одежду. В самом деле, можно сказать, что калмыки большую часть своей жизни проводят в развлечениях. Вряд ли их образ жизни однажды изменится. Как отмечают Гмелин и Паллас, они считают жительство в домах настолько невыносимо, что быть запертым в ограниченном пространстве тесной квартиры, когда необходимо ходить в городе, делая визиты в посольство или по торговым делам, повергает их в ужас.
Калмыки долгожители. Лишь немногие седеют в сорок или пятьдесят. Среди них не редкость люди от восьмидесяти до ста лет. И они по прежнему ведут активный образ жизни и скачут в седле. Простая еда, свежий воздух, здоровые тела – вот естественные причины такого хода вещей.
Оставив этот лагерь, мы продолжили свое путешествие по степи в юго-западном направлении, и проехали хутор, принадлежащий богатому греку, который, к нашему великому удивлению, сделал местом жительства посреди этих пустынных степей. А мы считали, что где реки пересекают степи, есть деревни и множество жителей. Рукописная карта в Черкасской подтвердила истинность этого наблюдения. Нет карт, которые были бы опубликованы в Европе, которые дают точное представление об этой стране. Путешественник, пересекающий казачью территорию, может предположить, что он в пустыне, и, однако же, обнаружить себя посреди селения. Дорога, правда, не часто раскрывает их; но зачастую, когда мы пересекали реку и верили, что мы посреди необитаемой страны, которую можно сравнить с бескрайним лугом, мы видели села справа и слева от нас, скрытые по берегам реки, ниже уровня степи; и не один дом или церковь которые в противном случае был бы не различить. Мы ехали в направлении Lazovai. Когда мы приблизились, ее противоположные берега выросли значительно выше, чем обычный облик страны с мелкими гроздьями и купами деревьев. Прежде, чем мы прибыли в AcenovSkaia, это было даже гористой местностью. На западной стороне мы увидели аккуратное поселение под названием Jernuchaia, живописно расположенное между холмов, и новую и красивую церковь. Действительно, церкви везде хороши, и намного превосходят то, что мы видим в наших церквях в Англии, как в архитектуре, так и интерьере. В верхней части горных высот на западном берегу реки, стоял один из крупнейших курганов, о которых я прежде говорил, и которые в изобилии по всей стране. Они становятся более многочисленными, увеличиваясь в размерах по мере приближения к Дону и Азовскому морю.
От Acenovskaia, мы продолжили наш путь через степи, внешне лишенных какого-либо жилья. Верблюдов кормили, как если бы они были единственным арендаторами этих широких пастбищ. Г-н Crippsgot на спине одного из них, пока зверь стоял на коленях. Вот он поднялся, и, с очень величественным шагом, понес его к повозкам. Наши лошади были в таком ужасе при виде этого, что они порвали веревки, и мы испытывали большие трудности в поимке их. Верблюд, вышагивая по равнине с гордо поднятой головой, без всяких сомнений, решил предпринять экспедицию в очень отдаленные регионы; когда мой друг, удовлетворив свое любопытство, спустился вниз, как-будто свалился с крыши дома, оставляя одногорбого верблюда в его добровольном путешествии, которое он продолжал насколько наши глаза могли следовать за ним.
Бесчисленные обитатели населяют эти безбрежные равнины. Среди них - животное, которое местные жители называют suroke-сурок. Они вырастают здесь до размеров большого барсука, и так похожи на крохотного медведя, что, пока мы не познакомились с подлинной историей suroke, мы рассматривали его как неизвестное животное, и называли его ursa mini - ma subterranea. Такие ошибки не редкость в зоологии. Натуралисты часто добавляют к номенклатуре животных с лишним наименованием. Красивое маленькое четвероногое, называемое тушканчик в Египте, был описан в других странах в качестве отдельного животного, под различными именами, mus jaculus, subtei'raneous hare, vaulting-rat, Icaper, &c., &c.; но это то же самое существо, и несет ту же степень родства, как ящерица с крокодилом. Я опишу его более подробно далее. Наше сегодняшнее дело - suroke, который проживает во всех частях степи, сидя прямо возле норы, на малейшие тревоги издавая громкий свист и обозревая все вокруг. Обитает в обширных подземных норах, так что земля является изрытой во всех направлениях. Его цвет серовато-коричневый; у него пять пальцев на лапах, которые очень походят на человеческие руки, и используются в том же духе. Рот, зубы, и голова, как у белки, но уши короче. Его прекрасные глаза круглые, полные, темные, и светлые. Хвост короткий, живот, как правило, выпуклый, и очень большой. Он пожирает все, что он находит, и остается в состоянии оцепенения половину времени своего существования. Многие крестьяне приручают этих существ в своих домах. Мы приобрели не менее четырех, которые жили и путешествовали с нами в нашем вагоне, и дали нам возможность изучать их природу. Они всегда играли, или спали под нашими ногами, к великой досаде наших маленьких домашних собак, которые чувствовали себя оскорбленными той свободой что я им предоставил. Крестьяне повсеместно дают им имя waski (васьки?). Они заверили меня, что всегда теряют их в сентябре месяце, и что они не появляются обратно до начала апреля. Они спускаются в нору, или притаятся в каком-то месте, где спокойно спят в течение всей зимы. Если пробудить их в течение этого сезона, то это травмирует их здоровье, а иногда и убивает их. Они являются наиболее разрушительными животными, ибо они будут грызть все, что попадается на их пути, будь то туфли, ботинки, деревянные доски, и все виды корней, фруктов, или овощей. Они устроили хаос с подкладкой в нашем вагоне, которая была из кожи. Как только они закончили есть, они становятся настолько сонными, что засыпают прямо на руках, в любой позе или ситуации, или при любых условиях тряски, шума или движения. Во время бодрствования они очень активны, и превосходят всех других животных в быстроте, с которой они зарываются в землю. Они напоминают морских свинок когда хрюкают, а всякий раз, когда зверек удивлен, или очень доволен, или в какой-либо степени напуган, они громко и коротко пищат, звуком напоминая свист.
Другие животные, распространенные в степи, волки и медведи; а также четверолапые называемые biroke (бирюк), серого цвета, что-то вроде волка, очень свирепые, и достаточно смелые, чтобы атаковать человека. Казаки, вооруженные пиками, совершают вылазки на лошадях, в погоне за этим животным. У него длинный полный хвост, который тащится по земле. Из описаний, данных мне, я подозреваю, что это то же животное, которое описал профессор Паллас, найденного в окрестностях Астрахани, именуемого chakal (шакал), и что это среднее между волком и собакой; но то ли это животное, что и шакалы из Египта, мне не узнать.
Наиболее многочисленны в степях от Воронежа до Черкасской суслики, под каким именем они называются по всей стране.
Таковы наши наблюдения, сделанные во второй день нашего путешествия по степи. Мы остановились в месте под названием Suchofskaia, и направились потом в Rossochinskaia, одинокую хибару посреди пустоши. Такие поселения (хутора), которые не назвать городками и городами, есть на русских картах. Это место состоит из одной жилой постройки из нескольких кусков дерева, с соломенной крышей, заросшей бурьяном и осокой, небрежно наваленной на нее. Окружающие лачуги для почтовых лошадей. Летом его казачьи обитатели спят на крыше среди соломы.

Как стемнело, пришла огромная гроза, и было очень интересное зрелище, освещаемое яркими вспышками молний, которые сопровождали его. Казачья гвардия, также как и местные казаки, собрались в разных частях соломенной крыши, чтобы скоротать ночь. Каждый блеск молнии освещал казаков, стоявших группами на крыше здания, склонивших головы, и крестившихся. Все вокруг были безмолвны. Возможно, ни одна ассоциация не может служить для визуализации сцены. Среди казаков принято, перед тем как предаться сну, сделать крестное знамение, обращенные соответственно к четырем частям света. - Аналогичное суеверие, уважение четырех концов света, существует среди невежественных людей даже в нашей собственной стране. Я помню, когда был ребенком, меня научила старушка следующей молитве:
Четыре угла у моей кровати
Четыре ангела над моей головой,
Матфей, Марк, Лука, Иоанн
Благословите кровать на которой я сплю

Часть казаков приехали как паломники, возвращаясь домой с войны в Италии. Мы потом встречали многих, кто прошел пешком всю огромную территорию от Альп до Дона, и прибывшие с котомкой за спиной. Они громко жаловались на своих беспринципных командиров. Некоторые из них немного выучили итальянский. Они сказали, что русские офицеры отобрали у них все, что они имели, бросили их на произвол судьбы на границе Италии, и сказали им, чтобы шли домой пешком. Один из них заверил меня, что он просил милостыню в течение всего путешествия; и что до того, как его вышвырнули из армии, они забрали его часы и даже одежду. Мы дали им немного хлеба, а люди из хаты принесли им отвар, приготовленный из рыбы и диких трав. Они сидели вокруг него кружком, ели все из одной миски, и, окончив свой ужин, начали петь. Так относительно человеческое счастье!
Мы оставили Rossochinskaia 12 июня. Все казачье население степей, от Казанской до Черкасской, со светло-коричневыми волосами, и отличаются от истинных казаков из столицы и тех, кто обитают в станицах по Дону. Подполковник Попов, казачий офицер высочайших заслуг и таланта, о котором я должен здесь после рассказать, сказал мне, что эти люди степей были недавние эмигранты из Польши.
Было бы утомительно всякий раз напоминать об экстраординарном количестве курганов, которые появляются на протяжении всего маршрута. Желаю читателю только иметь в виду, что они постоянно на виду. Неподалеку от почтовой станции в Pichovskaia, первом месте, в котором мы остановились сегодня, были два очень замечательных размеров, по одному на каждой стороне дороги. Недавние истории об опасности были возобновлены в памяти; пики нашего казачьего конвоя были двенадцать футов в длину; и среди казаков преобладала необычная для них осторожность. Они приготовили огнестрельное оружие, которое, как они сказали, было теперь необходимо: и очень зорко осматривали окрестности.
Мы приехали в станицу Каменскую над Донцом; который мы пересекли по наплавному мосту, так как почтовая станция была на противоположной стороне. Город произвел впечатление, как только мы въехали в долину, в которой он находится, благодаря своей замечательной церкви, и многочисленным садам, которыми он изобиловал. Атаман был в своем загородном владении; и нам сказали, что все главные казаки имели свои дома для летнего проживания за пределами станицы.
Выше по Донцу, в сторону Луганска, имеется литейное производство, принадлежащее короне. Оттуда императорская артиллерии проходит по воде к Черному морю. Сэр Чарльз Гаскойн нашел что в Луганске очень прекрасный уголь. В следствии его обнаружения, а также из-за удобного положения для перевозки водой, там и было создано литейное производство.
Мы продолжили движение степью от Каменской. Лагеря калмыков часто были дислоцированы возле дороги. Мы посетили несколько из них, но получил мало информации к тому, что я уже говорил про этот народ. Мы задержались из-за лошадей в Dubovskaia. Огромные караваны шли в сторону Украины. Мы наблюдали поезда от шестидесяти до ста фур, нагруженных полностью сушеной рыбой чтобы кормить жителей Юга России, которые могут снабжаться лучшей едой из своей собственной земли, чем со всех казачьих рек.
Мы приехали в Grivinskaia, и провели там ночь; проехав шестьдесят восемь миль в этот день, несмотря на задержки, которые вызывались любопытством. На утро июня 29-го, мы пришли к Tchestibaloshnia, часто встречая группы калмыков; и через Tuslovskaia, в город Аксай, поселение принадлежащее казакам Черкасской. Когда мы подошли ближе к реке, в степи были полно стай красивых маленьких четвероногих, перед этим описанных под названием суслик, некоторые из которых были совершенно белые. Приближаясь к Аксаю, многочисленные лагеря калмыков появились в каждом направлении, со всех сторон вокруг города. Некоторые из их шатров стоят близко к городу, другие более отдалены, покрывая возвышения над Доном.